 |
| Проект «дебаты и Кредиты»: |
| Татьяна Горючева |
|
молодое поколение голландских и российских художников о проблеме визуальной коммуникации в публичной сфере.
(Статья для журнала pH)
|
Голландско-российский проект «дебаты и Кредиты. Медиаискусство в публичной сфере» (сентябрь – октябрь 2002), иницированный мной и моим голландским коллегой Эриком Клюйтенбергом, был задуман как интервенция молодых голландских и российских художников не просто в публичный контекст городской среды Москвы, Амстердама и Екатеринбурга, но в само информационно-идеологическое поле ее визуального наполнения. Перед художниками стояла задача критически осмыслить проблемы стоящие за определенными стратегиями формирования урбанистического коммуникационного простанства, в первую очередь, в Москве с ее обилием рекламы в невероятном количестве и невероятных масштабов и новым монструозным монументальным искусством. Здесь помимо проблем эстетики и информативного содержания как таковых, ключевых для восприятия городской среды, приобретает важное значение проблема целесообразия, а следовательно, и интересов, реализуемых в публичном пространстве, являющемся частью публичной или общественной сферы.
«Публичная сфера» – понятие в России и в русском языке фактически не работающее. То, что в английском подразумевается под "public domain", в российской недемократической традиции и протодемократической действительности аналога по сути не имеет. Public domain – это не просто сфера присутствия и декларации, но и реализации общественных интересов самими гражданами на основе общих ресурсов. Соотвественно публичное, или общественное, пространство, открытое для присутствия и передвижения любого желающего, как составляющее публичной сферы может стать полем реализации тех или иных общественнх интересов. Наблюдение за санкционируемым властями «оформительством» городского публичного пространства с наглядной очевидностью демонстрирует приоритетность потребительски-выгодо-заинтересованного отношения как к обществу, так и его пространству.
Обращаясь к проблематике, так называемого, публичного исусства- public art, представляющего собой, своего рода, модернистскую трансформацию традиционной концепции искусства для общественных пространств, а именно, монументального искусства, необходимо отметить смену собственно парадигмы искусства в современной урбанистической среде. Публичное искусство при всех его жанровых и технических мутациях по-прежнему может быть также и монументальным безусловно, однако изменились силы, определяющее его нынешнее значение, то есть изменилась сама среда его существования. Это относится, прежде всего, к трансформации политического и социального контекстов. Традиционно монументальное искусство выполняло, прежде всего, мемориально-воспитательную функцию. С одной стороны, оно служило напоминанием либо об исторической вехе, событии, герое, а с другой, с его помощью заказчик (обычно власть) определял для общественности идейные и политические приоритеты через их наглядную демонстрацию. Кроме того, чрезвычайно важным было и то, что монументальное искусство играло или, по крайней мере, должно было играть, интегрирующую роль как в отношении социума, в известной мере символически унифицируя его историко-политическую самоидентификацию, так и в отношении физического пространства, во многом определяюще влияя на организацию его внешней или внутренней архитектурной композиции. С глобальными и локальными изменениями общей политико-социальной картины в ХХ веке современные монументальные проекты «национального значения», призванные служить уже не релевантным функциям, выглядят неуместными атовизами. Пародоксально, но современно искусство, часто наглядно представляющее собой тенденцию к социальной дезинтеграции, в то же время ищет пути стать средством интеграции самого общества, а точнее, его интересов и его же общественного пространства, пытаясь преодолеть отчужденность людей сконструированной, т.е. предопределенной, для них, но без их участия, урбанистической среде. Таковы, например, в своей интенции городские site specific art, campaign art и community art. В соотвествии с новой ситуацией выстраиваются и новые культурнополитические модели развития, субсидирования и реализации проектов публичного искусства. В большинстве западных стран все вопросы, касающиеся публичного искусства, за исключением законодательных, находятся в ведении специальных региональных советов и фондов, а отбор проектов для реализации и их финансирование, как правило, осуществляется на открытой конкурсной основе. Этим только усиливаются центробежные процессы постиндустриальной социальной конфигурации, где все больше возрастает значение локального сообщества/community, в то время как средством унификации становится реклама, пытающаяся генерировать унифицированные социальные коды для общества, идентифицируемого в глобальном масштабе как потребительское.
Поэтому даже в благополучных в экономическом и культурнополитическом плане странах, как в частности Голландия, проблема визуальной коммуникации в публичной сфере включает в себя целый комплекс взаимосвязанных под-проблем более широкого социокультурного характера, во многом обусловленных изменением этнической конфигурации урбанистического общества и трансофрмацией производственно-потребительской сферы, что на прямую оразилось на эстетике городской среды и языке массовой коммерческой рекламы. Помимо этого, на мой взгляд, значение и функция публичного искусства сегодня в целом понимается весьма узко, вследствие чего довольно часто на улицах и площадях западных городов мы видим отчужденные в отношении как пространства, так и людей, объекты, скорее представляющее собой «трансплантированные» из стирильных пространств галерей произведения искусства. В специфической же российской ситуации, где понятие «современное искусство» по назначению используется только узким кругом посвященных, китч – не частная проблема вкуса обывателя или эстетский изощренный прием, а предмет официальной культурной политики, в воздухе витает идея возрождения госзаказа в искусстве, а пропаганда социализма и коммунизма плавно сменилась не менее тотальной и куда более агрессивной пропагандой консумеризма и буржуазно-мещанских ценностей, развиваются соответствующие стратегии публичной визуальной коммуникации. В данной ситуации ни внедрение «странных» объектов в нашу пеструю палаточно-хлюпающую грязью действительность, ни апроприационное искусство искажения рекламных слоганов и изображений не являются художественными стратегиями, затрагивающими корни проблемы. Напротив, именно обращение к механизмам и структурным началам публичной, медиированной с помощью тех или иных средств и технологий, коммуникации (у нас существующей исключительно в варианте массовой по схеме «от одного-многим») стало предметом эстетической рефлексии для участников проекта «дебаты и Кредиты». Соответственно ключевыми методологическими определяющими авторских художественных стратегий стали характер и роль используемых медиа в широком понимании. Причем сегодня, когда активно происходит слияние различных медиа не только в масштабах корпоративной медиаиндустрии, но и чисто технологическое совмещение различных специфических средств, форматов, устройств, в искусстве также наблюдается тенденция к творческому использованию широкого спектра техник и технологий на, своего рода, гибридной методологической основе, чем также активно пользовались художники, участвовшие в проекте.
Идея проекта – критика и альтернатива существующим моделям визуальной коммуникации в публичных пространствах – с одной стороны, задавала необходимость адоптации языка современного искусства как для широкой неосведомленной аудитории, так и для ситуации рассредоточенного внимания в информационно разряженном контексте урбанистического пространства. С другой стороны, чрезвычайно важным было создание в рамках каждого конкретного проекта диалоговой ситуации, отражающей или отвечающей проблематическим реалиям повседневной действительности, в которую погружено наше общество и на которую оно еще не научилось активно влиять. Поэтому изначально к участию в проекте были приглашены художники, активно интересующиеся и работающие с актуальными проявлениями современной культуры, различными языками ее коммуникации и средствами самовыражения, а также имеющие опыт реализации проектов в публичных пространствах. Причем интриги добавляло еще и то, что как голландские, так и российские художники каждый раз находились в, своего рода, биполярной ситуации: взгляд извне – взгляд изнутри. И хотя каждый проект представлял собой самодостаточную работу, а в каждом из городов проект в целом выглядел по-разному, тем не менее общая картина складывалась как весьма определенно направленная и смыслово заряженная целостная акция. Более подробную информацию о самих художественных проектах и их аторах можно найти в интернет <www.debates.nl> и готовящемся к изданию каталоге.
Несколько слов о самих художественных проектах, более подробную информацию о которых можно найти в интернет и готовящемся к изданию каталоге. Арно Кунен, художник, чье творчество, как правило, связано с экстремальными и субкультурными практиками, после трех разведывательных визитов в Россию вдохновившись советской монументальной прапагандой и агрессивностью контекста, взял за основу своего проекта идею возрождения героики как художественной формы, но теперь уже в обновленной версии. В его варианте героический цикл «Разрушитель» – серия постеров для станции метро, представляет собой изображения, сделанные с помощью компьютера на основе фото- и видеодокументации чемпионата по боям в клетке (cage fight), проведенного в Санкт-Петербурге с участием российской и голландской команд. Агрессивная атмосфера грубого шоу, характерная публика – живые герои анекдотов о «новых русских», жесткий плакатный стиль изображений в черно-красной гамме, - своего рода, символическая квинтэссенция скрытых и явных конфликтообразующих сил, формирующих отношения различных уровней в современном обществе. Довольно известная в Голландии как дизайнерская группа художников Dept, в период реализации проекта распавшаяся на коллектив Machine (Paul Du Bois и Mark Klaverstejn) и человек-проект-организацию Don Leo (Leonard van Munster), представила серию проектов, основанных на трансформации нарративного языка массовой визуальной коммуникации. Наиболее эффектный из них, пожалуй, проект «Мобильное видеограффити» ("Beam Mobile") – поэтический субверсивный виджеинг слоганами, лозунгами, комментариями, проецируемыми на различные фасады и монументы Амстердама и Москвы. Группа P.A.R.K. представила серию программ голландского теле-арта, специально создающегося для тв-формата художественного видео, на местных, преимущественно кабельных, телевизионных каналах Москвы и Екатеринбурга. Причем в последнем усилиями Екатеринбургского филиала ГЦСИ (также, кстати, сумевшего «пробить» разрешение на создание большой мозаики с воспроизведением фрагмента одного из изображений героической серии Арно Кунена на фасаде Уральского Университета) удалось устроить ночные показы сокращенных версий этих программ на огромном экране в центре города.
Ижевской группе Археоптерикс было предложено продолжить реализацию в Амстердаме и Москве их проекта в развитии «Упаковка» , представляющего собой роспись брандмауэров многоэтажных стандартных жилых домов-коробок всем знакомыми знаками-оберегами «не кантовать», «не мочить», «не бить». Коммуникационный потенциал проекта, смысловые коннотации которого каждый раз во многом определяются также и местом реализации, был обнаружен и подтвержден активной работой художников с населением в форме предварительного общественного опроса на предмет того, собственно, хотят ли жители видеть подобные знаки на своем или соседнем доме, а также организацией открытых вернисажей-вечеринок на улицах. Так, например, когда власти захотели заменить одну из росписей рекламой, жители по собственной инициативе начали сбор подписей под заявлением о протесте. Галина Мызникова и Сергей Проворов из Нижнего Новгорода создали полиэкранную видеоинсталляцию, демонстрировавшуюся на фасаде Центра культуры и политики De Balie в Амстердаме. В окнах второго этажа здания каждый вечер в течение недели можно было видеть связанную воедино пятичастную аллегорическую видеокомпозицию «Падать – вставать» на тему 9/11, показ которой стартовал ровно через год после авиатарана небоскребов-близнецов WTO в Нью-Йорке 11 сентября. Олег Киреев из Москвы решил в своем проекте для России модифицировать идею общественного форума, который изначально планировавался как одновременно уличная и интернет-акция, но в итоге реализовался в виде только сетевого форума, посвященного теме запрета и получившего название «Легально-нелегально». В течение нескольких дней специально приглашенные эксперты и все желающие обсуждали такие темы, как официальное запрещение-разрешение проституции, абортов, употребления марихуаны, а также проблему нелегальной иммиграции. В Амстердаме же Олег в течение двух дней в ходе своего перформанса нелегально проверял документы у прохожих на улицах города, будучи одет в форму московского милиционера. Характерно и неудивительно, что в спальном районе Бейлмор, населенном темнокожими иммигрантами, легальными и нелегальными, ни один из шарахавшихся от подобного предложения прохожих свое ID не предъявил, в то время как в наводненном туристами центре это сделали почти все. Арсений Сергеев из Екатеринбурга разработал акцию в форме промоушен-кампании мифической корпарации «Черная рука», которая была основана на ироничном использовании темы черного фольклора и ужастиков, таким образом, представляя собой пародию на эксплуатацию инстинкта страха в масс-медиа, поп-культуре, политике.
С самого начала мы, голландский куратор Эрик Клюйтенберг и я, не думали о «дебатах и Кредитах» как об определенной кураторско-художественной стратегии, выстраиваемой относительно арт-контекста, актуальных тенденций и тем. Сама его идея оформилась как реакция на очевидную проблему репрезентативной политики в отношении публичных пространств в первую очередь в России, но также и в интернациональном масштабе, а следовательно, и художникам предлагалось непосредственно отреагировать на то, что они видят за этой проблемой. Данная социальная направленность не продиктована поиском решений проблем самого искусства и никак не связана с идеей превращения искусства в инструмент решения социальных проблем. К ключевым определяющим целесообразности как самого проекта, так и подобного подхода относятся следующие аспекты. Во-первых, изначальная ориентация на реконструкцию в поле повседневной визуальной коммуникации систем ценностей, определяемых характерным исключительно для искусства творческим образным осмыслением действительности. Во-вторых, интерес к обнажению и даже творческой субверсивной ре-утилизации функциональных составляющих механизма прагматической эксплуатации образного языка «индустрией производства желаний», выражаясь языком социологов современной культуры. В-третьих, витализация, оживление визуального городского ландшафта на основе интеграции современного искусства как метода и актуальных культурных практик и феноменов как «сырого материала» и одновременно источника вдохновения. Все вместе было движимо поиском наиболее адекватных и эффективных новых возможных форм визуальной коммуникации в городской публичной, или общественной, сфере.
Подробные описания каждой из акций и документация проекта «дебаты и Кредиты» (включая фото и видео): www.debates.nl
|
|
|
|
|
|
|
